Память хранимая благодарными Новороссийцами, «Человек, идущий по городу» так официально называется единственный в России памятник Леониду Ильичу Брежневу установленный в городе-герое Новороссийске в сентябре 2004 года спустя 22 года после смерти и 12 лет после распада СССР. Новороссийцы помнят все то доброе, что сделал для города Леонид Ильич Брежнев. Сразу появилась прекрасная традиция, молодожены после бракосочетания возлагают цветы к памятнику.
Родился Брежнев Леонид Ильич 6 (19) декабря 1906, в селе Каменское (ныне г. Днепродзержинск), Украина.Трудовую жизнь начал с пятнадцати лет. После окончания в 1927 году Курского землеустроительно-мелиоративного техникума работал землеустроителем в Кохановском районе Оршанского округа Белорусской СССР. В комсомол вступил в 1923 году, в члены КПСС — в 1931. В 1935 году оканчивает металлургический институт в г. Днепродзержинске, там же работал инженером на металлургическом заводе. На свой первый ответственный пост в Днепропетровском обкоме партии Брежнев был выдвинут в 1938 г., когда ему было около 32 лет. По тем временам карьера Брежнева была не из самых быстрых. Брежнев не был карьеристом, который пробивается вверх, расталкивая локтями других претендентов и предавая своих друзей. Он отличался уже тогда спокойствием, лояльность к коллегам и начальству и не столь пробивался вперед сам, сколько eго продвигали вперед другие. На самом первом этапе Брежнева продвигал вперед его друг по Днепропетровскому металлургическому институту Грушевой, который был первым секретарем Днепродзержинского горкома партии. После войны Грушевой остался на политической работе в армии. Он умер в 1982 г. в чине генерал-полковника. Брежнев, присутствовавший на этих похоронах, неожиданно упал перед гробом своего друга, разразившись рыданиями. Этот эпизод для многих остался непонятным. В годы войны у Брежнева не было сильной протекции, и он продвинулся мало. В начале войны ему было присвоено звание полковника, в конце войны он был генерал-майором, продвинувшись всего на один чин. Не баловали его и по части наград. К концу войны он имел два ордена Красного Знамени, один Красной Звезды, орден Бoгдa на Хмельницкого и две медали. По тем временам для генерала это было мало. Во время Парада Победы на Красной площади, где генерал-майор Брежнев шел вместе с командующим во главе сводной колонны своего фронта, на eго груди было гораздо меньше наград, чем у других генералов. После войны Брежнев был обязан своим продвижением Хрущеву, о чем тщательно умалчивает в своих воспоминаниях. После работы в Запорожье Брежнев, также по рекомендации Хрущева, был выдвинут на пост первого секретаря, Днепропетровского обкома партии, а в 1950 г.- на пост первого секретаря ЦК КП (6) Молдавии. На XIX съезде партии осенью 1952 г. Брежнев как руководитель молдавских коммунистов был избран в состав ЦК КПСС. На короткое время он вошел даже в состав Президиума (кандидатом) и Секретариата ЦК, которые были значительно расширены по предложению Сталина. Во время съезда Сталин впервые увидел Брежнева. Старый и больной диктатор обратил внимание на крупного и хорошо одетого 46-летнего Брежнева. Сталину сказали, что это партийный руководитель Молдавской ССР. «Какой красивый молдаванин»,- произнес Сталин. 7 ноября 1952 г. Брежнев впервые поднялся на трибуну Мавзолея. Вплоть до марта 1953 г. Брежнев, как и другие члены Президиума, находился в Москве и ждал когда их соберут на заседание и распределят обязанности. В Молдавии он был уже освобожден от работы. Но Сталин так ни разу и не собрал их. После смерти Сталина состав Президиума и Секретариата ЦК КПСС был немедленно сокращен. Из состава был выведен и Брежнев, но он не вернулся в Молдавию, а был назначен начальником Политуправления Военно-Морского Флота СССР. Он получил чин генерал-лейтенанта и должен был снова надеть военную форму. В ЦК Брежнев неизменно поддерживал Хрущева. В начале 1954 г. Хрущев направил его в Казахстан руководить освоением целины. Он вернулся в Москву только в 1956 г. и после XX съезда КПСС стал снова одним из секретарей ЦК и кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС. Брежнев должен был контролировать развитие тяжелой промышленности, позднее оборонной и аэрокосмической, но все главные вопросы решал лично Хрущев, а Брежнев выступал как спокойный и преданный помощник. После июньского Пленума ЦК в 1957 г. Бреж-нев стал членом Президиума. Хрущев ценил его лояльность, но не считал достаточно сильным работником. После ухода на пенсию К. Е. Ворошилова Брежнев стал его преемником на посту Председателя Президиума Верховного Совета СССР. В некоторых западных биографиях это назначение оценивается едва ли не как поражение Брежнева в борьбе за власть. Но в действительности Брежнев не был активным участником этой борьбы и был очень доволен новым назначением. Он и не домогался тогда поста главы партии или правительства. Он был вполне удовлетворен ролью «третьего» человека в руководстве. Еще в 1956-1957 гг. ему удалось перевести в Москву некоторых людей, с которыми он работал в Молдавии и на Украине. Одними из первых были Трапезников и Черненко, которые стали работать в личном секретариате Брежнева. В Президиуме Верховного Совета именно Черненко стал начальником канцелярии Брежнева. В 1963 г., когда Ф. Козлов потерял не только благосклонность Хрущева, но и был сражен инсультом, Хрущев долго колебался при выборе своего нового фаворита. В конечном счете выбор его пал на Брежнева, который и был избран секретарем ЦК КПСС. Хрущев имел очень крепкое здоровье и рассчитывал еще долго оставаться у власти. Между тем сам Брежнев был недоволен этим решением Хрущева, хотя перемещение в Секретариат увеличивало его реальную власть и влияние. Он не жаждал окунуться в крайне трудную и полную хлопот работу секретаря ЦК. Не Брежнев был организатором смещения Хрущева, хотя он знал о готовящейся акции. Среди главных ее организаторов не было согласия по многим вопросам. Чтобы не углублять разногласий, которые могли сорвать все дело, они согласились на избрание Брежнева, предполагая, что это будет временным решением. Леонид Ильич дал свое согласие. Оказавшись во главе партии и государства, Брежнев, как можно судить по его поведению, постоянно испытывал комплекс неполноценности. В глубине души он все же понимал в первые годы своей власти, что ему не хватает многих качеств и знаний для руководства таким государством, как Советский Союз. Его помощники уверяли его в обратном, ему стали льстить, и чем с большей благодарностью Брежнев воспринимал эту лесть, тем более частой и непомерной она становилась. Постепенно она стала нужна ему, как постоянная доза наркотиков. Стали создаваться и различного рода мифы, особенно вокруг военной биографии Брежнева. Как политработник Брежнев не принимал участия в наиболее крупных и решающих сражениях Отечественной войны. Один из наиболее важных эпизодов в боевой биографии 18-й армии — это захват и удержание в течение 225 дней плацдарма южнее Новороссийска в 1943 г., получившего название «Малая земля». Не уважение, но только насмешки вызывала и удивительная склонность Брежнева к мишуре внешних почестей и наград. После войны еще при Сталине Брежнев был награжден орденом Ленина. За 10 лет хрущевского руководства Брежнев был награжден орденом Ленина и орденом Отечественной войны 1 степени. Однако после того, как сам Брежнев пришел к руководству страной и партией, награды стали сыпаться на него как из рога изобилия. К концу своей жизни он имел орденов и медалей гораздо больше, чем Сталин и Хрущев, вместе взятые. При это он очень хотел получать именно боевые ордена. Ему четыре раза было присвоено звание Героя Советского Союза, которое по статусу может присваиваться только три раза (лишь Г.К. Жуков был исключением). Десятки раз он получал звания Героя и высшие ордена всех социалистических стран. Его награждали орденами стран Латинской Америки и Африки. Брежнев был награжден высшим советским боевым орденом «Победа», который вручался только крупнейшим полководцам, и при этом за выдающиеся победы в масштабах фронтов или групп фронтов. Естественно, что при таком количестве высших боевых наград Брежнев не мог удовлетвориться званием генерал-лейтенанта. В 1976 г. Брежневу было присвоено звание маршала СССР. На очередную встречу с ветеранами 18-й армии Брежнев пришел в плаще и, войдя в помещение, скомандовал: «Внимание! Едет маршал!» Скинув плащ, он предстал перед ветеранами в новой маршальской форме. Указав на маршальские звезды на погонах, Брежнев с гордостью произнес: «Дослужился!». Во время похорон советских лидеров принято нести их награды, приколотые к небольшим бархатным подушечкам. Когда хоронили Суслова, пятнадцать старших офицеров несли за гробом его ордена и медали. Но у Брежнева было более двухсот орденов и медалей! Пришлось прикреплять на каждую бархатную подушечку по несколько орденов и медалей и ограничить почетный эскорт сорока четырьмя старшими офицерами. Брежнев терялся на разного рода торжественных церемониях, скрывая порой эту растерянность неестествен-ной малоподвижностью. Но в более узком кругу, во время частых встреч или в дни отдыха Брежнев мог быть совсем иным человеком, более самостоятельным, находчивым, иногда проявляющим чувство юмора. Об этом вспоминают почти все политики, которые имели с ним дело, конечно, еще до начала его тяжелой болезни. Видимо, понимая это, Брежнев вскоре стал предпочитать вести важные переговоры на своей даче в Ореанде в Крыму или в охотничьем угодье Завидово под Москвой. Бывший канцлер ФРГ В. Брандт, с которым Брежнев встречался не один раз, писал в своих воспоминаниях: «В отличие от Косыгина, моего непосредственного партнера по переговорам 1970 г., который был в основном холоден и спокоен, Брежнев мог быть импульсивным, даже гневным. Перемены в настроении, русская душа, возможны быстрые слезы. Он имел чувство юмора. Он не только по многу часов купался в Ореанде, но много говорил и смеялся. Он рассказывал об истории своей страны, но только о последних десятилетиях… Было очевидно, что Брежнев старался следить за своей внешностью. Его фигура не соответствовала тем представлениям, которые могли воз-никнуть по его официальным фотографиям. Это не была ни в коей мере внушительная личность, и, несмотря на грузность своего тела, он производил впечатление изящного, живого, энергичного в движениях, жизнерадостного человека. Его мимика и жесты выдавали южанина, в особенности если он чувствовал себя раскованным во время беседы. Он происходил из украинской индустриальной области, где перемешивались различные национальные влияния. Больше чего-либо иного на формировании Брежнева как человека сказалась вторая мировая война. Он говорил с большим и немного наивным волнением о том, как Гитлеру удалось надуть Сталина…» Г. Киссинджер также называл Брежнева «настоящим русским, полным чувств, с грубым юмором». Когда Киссинджер, уже в качестве государственного секретаря США, приезжал в 1973 г. в Москву, чтобы договориться о визите Брежнева в Соединенные Штаты, то почти все эти пятидневные переговоры происходили в охотничьем угодье Завидово во время прогулок, охоты, обедов и ужинов. Брежнев даже демонстрировал гостю свое искусство вождения автомашины. Киссинджер пишет в своих мемуарах: «Однажды подвел он меня к черному «кадиллаку», который Никсон подарил ему год назад по совету Добрынина. С Брежневым за рулем помчались мы с большой скоростью по узким извилистым сельским дорогам, так что можно было только молиться, чтобы на ближайшем перекрестке появился какой-нибудь полицейский и положил конец этой рискованной игре. Но это было слишком невероятно, ибо, если здесь, за городом, и имелся бы какой-либо дорожный полицейский, он вряд ли осмелился бы остановить машину Генерального секретаря партии. Быстрая езда окончилась у причала. Брежнев поместил меня на катере с подводными крыльями, который, к счастью, он вел не самолично. Но у меня было впечатление, что этот катер должен побить тот рекорд скорости, который установил генсек во время нашей поездки на автомобиле». Весьма непосредственно вел себя Брежнев на многих приемах, например, по случаю полета в космос совместного советско-американского экипажа по проекту «Союз — Аполлон». Однако советские люди не видели и не знали такого жизнерадостного и непосредственного Брежнева. К тому же образ более молодого Брежнева, которого тогда не очень часто показывали по телевидению, был вытеснен в сознании народа образом тяжело больного, малоподвижного и косноязычного человека, который чуть ли не ежедневно появлялся на экранах наших телевизоров в последние 5-6 лет своей жизни. Брежнев был в целом человеком благожелательным, он не любил осложнений и конфликтов ни в политике, ни в личных отношениях со своими коллегами. Когда такой конфликт все же возникал, Брежнев старался избежать экстремальных решений. При конфликтах внутри руководства лишь очень немногие из людей отправлялись на пенсию. Большинство «опальных» руководителей оставалось в «номенклатуре», но лишь на 2-3 ступени ниже. Член Политбюро мог стать заместителем министра, а бывший министр, секретарь обкома партии, член ЦК КПСС направлялся послом в небольшую страну: Данию, Бельгию, Австралию, Норвегию. Эта благожелательность переходила нередко в попустительство, которым пользовались и нечестные люди. Брежнев часто оставлял на своих постах не только провинившихся, но и проворовавшихся работников. Известно, что без санкции Политбюро судебные органы не могут проводить следствие по делу любого из членов ЦК КПСС. Нередко случалось и такое, что Брежнев плакал на официальных приемах. Эта сентиментальность, столь мало свойственная политикам, иногда приносила пользу … искусству. Так, например, еще в начале 70-х годов был создан кинофильм «Белорусский вокзал». Это была хорошая картина, но ее не допускали на экран, полагая, что в фильме не в лучшем свете представлена московская милиция. Защитники картины добились просмотра ее с участием членов Политбюро. В фильме есть эпизод, где показано, как случайно и через много лет встретившиеся однополчане поют песню о десантном батальоне, в котором все они когда-то служили. Песня эта, сочиненная Б. Окуджавой, тронула Брежнева, и он заплакал. Разумеется, фильм был немедленно разрешен к прокату, а песню о десантном батальоне с тех пор почти всегда включали в репертуар концертов, на которых бывал Брежнев. Еще в 50-летнем и даже 60-летнем возрасте Брежнев жил, не слишком заботясь о состоянии своего здоровья. Он не отказывался от всех удовольствий, которые может дать жизнь и которые далеко не всегда способствуют долголетию. Первые серьезные проблемы со здоровьем появились у Брежнева, видимо, в 1969-1970 гг. Рядом с ним стали постоянно дежурить врачи, и в местах, где он жил, были оборудованы медицинские кабинеты. В начале 1976 г. С Брежневым случилось то, что принято называть клинической смертью. Однако его удалось вернуть к жизни, хотя в течение двух месяцев он не мог работать, ибо его мышление и речь были нарушены. С тех пор рядом с Брежневым постоянно находилась группа врачей-реаниматоров, вооруженных необходимым оборудованием. Хотя состояние здоровья наших лидеров относится к числу тщательно охраняемых государственных тайн, прогрессирующая немощь Брежнева была очевидна для всех, кто мог видеть его на экранах своих телевизоров. Американский журналист Симон Хед писал: «Каждый раз, когда эта тучная фигура отваживается выйти за кремлевские стены, внешний мир внимательно ищет симптомы разрушающегося здоровья. Со смертью М. Суслова, другого столпа советского режима, это жуткое пристальное внимание может только усиливаться. Во время ноябрьских (1981 г.) встреч с Гельмутом Шмидтом, когда Брежнев едва не падал при ходьбе, он временами выглядел так, как будто не может протянуть и дня.» В сущности он медленно умирал на глазах всего мира. У него было в последние шесть лет несколько инфарктов и инсультов, и врачи-реаниматоры несколько раз выводили его из состояния клинической смерти. В последний раз это произошло в апреле 1982 г. После несчастного случая в Ташкенте. Разумеется болезненное состояние Брежнева стало отражаться и на его способности управлять страной. Он был вынужден часто прерывать выполнение своих обязанностей или перелагать их на непрерывно растущий штат своих личных помощников. Рабочий день Брежнева сократился на несколько часов. Он стал выезжать в отпуск не только летом, но и весной. Постепенно ему становилось все труднее выполнять даже простые протокольные обязанности, и он перестал разбираться в том, что происходить в округ. Однако очень много влиятельных, глубоко разложившихся, погрязших в коррупции людей из его окружения были заинтересованы в том, чтобы Брежнев время от времени появлялся на людях хотя бы как формальный глава государства. Они буквально водили его под руки и достигли худшего: старость, немощь и болезни советского лидера стали предметами не столько сочувствия и жалости его сограждан, сколько раздражения и насмешек, которые высказывались все более открыто. Еще днем 7 ноября 1982 года во время парада и демонстрации Брежнев несколько часов подряд стоял, несмотря на плохую погоду, на трибуне Мавзолея, и иностранные газеты писали, что он выглядел даже лучше обычного. Конец наступил, однако, всего через три дня. Утром во время завтрака Брежнев вышел в свой кабинет что-то взять и долго не возвращался. Обеспокоенная жена пошла из столовой за ним и увидела его лежащим на ковре возле письменного стола. Усилия врачей на этот раз не принесли успеха, и через четыре часа после того, как сердце Брежнева остановилось, они объявили о его кончине. На следующий день ЦК КПСС и Советское правительство официально оповестили мир о смерти Л.И.Брежнева.
Источник: Ссылка
