Челябинский спортсмен завоевал две золотые медали на чемпионате России
Южноуральский легкоатлет Александр Новичихин не видит с рождения. Абсолютно ничего. Но это не мешает ему получать максимум из того, что дала ему жизнь, — побеждать на соревнованиях, кататься на велосипеде, знакомиться с девушками и обретать новых друзей. 20-летний парень дал большое и обстоятельное интервью ИА «Первое областное», в котором рассказывает о желании побывать на тренировке хоккеистов «Трактора», размышляет над тем, какие сложности сопровождают слепых людей в быту и почему не хочет быть похожим на других.
«Мой лидер — это друг, брат и тренер»
В легкой атлетике полностью незрячие спортсмены бегут в тандеме с так называемым лидером — то есть здоровым легкоатлетом, который направляет слепого спортсмена с помощью веревки. В случае с Александром такая роль отводится Андрею Южалкину — челябинскому спринтеру, экс-чемпиону России на короткие дистанции. Подобрать такого лидера незрячему спортсмену — задача очень сложная. Нужно, чтобы он соответствовал не только по уровню подготовки, физическим и антропометрическим данным, но и даже психологическим.
— Мы больше трех лет с ним уже работаем, — рассказывает Александр Новичихин. — Андрюха возится со мной, как с ребенком, помогает во всем — принесет еды, уберет, приведет и уведет со стадиона. Это не просто человек, который пробежал с тобой дистанцию, выполнил свою работу и ушел. Он для меня как друг, брат и тренер.
— Этим и можно объяснить вашу двойную с ним победу на недавно завершившемся чемпионате России?
— Конечно! Мы из года в год прогрессируем. Ранее мы три года подряд брали золото на чемпионате России, но на дистанции 100 метров. А в этом году решили попробовать еще и «двушку» захватить. Хотя короткий спринт мне нравится все-таки больше.
— К этим двум дистанциям нужно готовиться по-разному или нет?
— Не думаю, это практически одинаковые дистанции, нужно только физически хорошо быть к ним готовыми, чтобы хватило запаса сил. А то ведь правильно говорят — за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.
— Две победы на чемпионате России — это хорошо. А результатом довольны?
— Не совсем, можно было и лучше секунды показать. Не добежал до своего же мастерского норматива. Это все из-за травмы, которую я получил на сборах буквально за четыре дня до старта соревнований. Поэтому и не получилось в свою силу выступить.
— А что случилось?
— Сам не знаю. Тренировки шли по плану, подготовку не форсировали. Но утром просыпаюсь, а паховая мышца начинает болеть. На чемпионате «сотку» пробежал кое-как, и, видимо, надрыв произошел. Дистанцию 200 метров уже дорабатывал на морально-волевых качествах, очень больно и плохо бежалось.
— Я правильно понимаю, что требования к лидеру должны быть соответствующие? Он по уровню результатов должен превосходить своего партнера.
— Да, у Андрея хорошая спортивная карьера. Ту же стометровку он пробегал раньше за 10,60, становился чемпионом России.
— А бывают случаи, когда лидер недотягивает до уровня незрячего спортсмена?
— Практически нет. Но часто бывают ситуации, когда лидер мешает партнеру. То есть незрячий спортсмен не успевает за партнером, сбивается шаг, и это отражается на результатах. Кроме того, по правилам лидер не имеет права тянуть спортсмена за собой, как-то ему помогать. В противном случае можно получить дисквалификацию.
— Почему в таком случае ты подстраивался под шаг лидера, а не он под тебя?
— Раньше он пытался под меня подстроиться, но от этого делалось только хуже — не было прогресса в результатах. У Андрея шаг длинней, более правильный. Поняли с тренером, что если мне сделать нужную амплитуду шага и добавить чистоты его исполнения, то можно отшлифовать технику бега, приблизить его к идеальной.
«Я уже для себя решил, что буду заканчивать свою карьеру, окончил университет, нужно было искать варианты для работы. Мне предложили попробовать поработать с Саней. Подумал, а почему бы и нет? Мне нравится то, чем занимаюсь, хочется помочь Александру реализовать себя. Кроме того, благодаря ему у меня появилась возможность остаться в легкой атлетике, продолжить карьеру, но уже немного в другом качестве», — Андрей Южалкин, лидер Александра Новичихина.
— Я так понимаю, что сугубо профессиональными отношениями у вас дело не ограничивается?
— Да, я могу Андрея назвать свои другом и товарищем. А иначе никак — лидер должен знать все про меня, чувствовать и знать мое состояние. Только в таком случае можно рассчитывать на высокие результаты.
«Слепые спортсмены могут конкурировать со здоровыми атлетами»
— Александр, ты уже четвертый год подряд лучший легкоатлет страны в коротком спринте среди слепых. Почему же не получилось отобраться на Паралимпиаду прошлым летом?
— Это интересная и грустная история. В прошлом году я здорово «сотку» сбегал, по нормативу «мастера-международника» — 11,49. Для спорта слепых это очень хороший результат, до меня только один человек такие секунды показывал. Но для того, чтобы пробиться в Токио, нужно было быть в семерке сильнейших мирового рейтинга. А этот рейтинг складывался из результатов выступлений за три последних года. А как мы его наберем с Андреем, если бегали вместе на тот момент около двух лет?! В итоге не хватило самой малости.
— Сколько это в секундах?
— Надо было бежать стометровку за 11,30—11,35. То есть не хватило 12 сотых. Но если бы при отборе на Паралимпиаду-2020 брались результаты за один сезон, то нашего результата могло бы хватить.
— На последнем чемпионате России среди здоровых спортсменов победитель Игорь Образцов показал 10,27. То есть разница-то между вами не велика.
— Ну, здесь все условно. У нас многое зависит от так называемых классов. Я выступаю в категории Т11 (тотально слепые). Есть Т12 (человек видит четко на 1—3 метра), Т-13 (на 5—6 метров). Если взять, к примеру, сильнейших спортсменов мира в классе Т12, то некоторые из них могут оказывать достойную конкуренцию здоровым легкоатлетам и даже побеждать их. Многие незрячие спортсмены в этом классе на стометровке даже выбегают из 11 секунд.
— А вы с Андреем ставили задачу пробиться на Паралимпиаду? Сильно расстроились, не попав в Токио?
— Да, и это одно из главных разочарований в моей карьере. Еще тяжело переживал неудачу на чемпионате Европы в прошлом году. Мы приехали туда, а там правила допуска спортсменов несколько иные, чем у нас в России. Посмотрели на нашу веревочку, за которую мы держимся, когда бежим, — и не хотели допускать. Слава богу, обошлось, но там еще один момент был. К шортам спортсмена нужно было закрепить номер, но не на стикер, а на булавку. В итоге после 30 метров после старта эта веревка задела булавку, она мне в руку вонзилась — случился сбой, который помешал показать нужный результат в полуфинальном забеге. И надо же — не хватило 0,1 секунды для выхода в финал! Ужас как обидно.
— Тем более что шанса такого, возможно, уже и не будет. Что остается делать?
— Работать над собой и улучшать свои же результаты. Ну и надеяться, что нам организуют какие-то соревнования с ведущими спортсменами «дружественных» стран. В сентябре поедем в Беларусь на турнир, затем в Сочи будут состязания с участием легкоатлетов из азиатских стран СНГ.
«Родители создавали мне условия развития в здоровой среде»
— С какими сложностями сталкиваетесь во время соревнований?
— В бытовом плане их может быть великое множество. В спортивном — я сам себе большая сложность (улыбается). В силу характера я очень эмоциональный, порой срываюсь. А еще очень волнуюсь перед стартом. Андрей же спокойный как удав.
— И с этим связано множество комичных ситуаций?
— Он меня постоянно подкалывает. Но эти шутки обычно безобидные. Скажем, на мою просьбу попить может подсунуть мне пульт от телевизора.
— У тебя много друзей?
— Да, я общительный человек. Родители с детства давали установку, чтобы я не стеснялся и не боялся того, что ничего не вижу. Внушали то, что я должен чувствовать себя таким же, как и все. Я ходил в обычный садик, гулял с детьми, во дворе лазил по крышам, часто с них падал. Родители, конечно, переживали за меня, но не вмешивались. Они считали, что так лучше, чем я бы забился в угол и сидел сутками напролет дома. Другими словами, старались окунуть меня в нормальную здоровую среду. Я думаю, именно поэтому я научился общаться с детьми и людьми. У меня нет никакого страха подойти к девушке и познакомиться с ней. Ну, надо только, чтобы друзья направили к той, которая посимпатичней (улыбается).
— А у тебя девушка есть?
— Была, но решили расстаться. Сейчас мое сердце свободно. Вот после этого интервью, наверное, отбоя от девушек не будет (смеется).
— Говорят, мужчины любят глазами, а девушки — ушами.
— Да, но я своим примером готов разрушить этот стереотип. Я люблю ушами и руками. Мне важно, чтобы у девушки был приятный голос и запах. Ну и интеллект, чтобы можно было с ней поговорить на любые темы.
— Поделишься секретом, как познакомиться с красивой девушкой?
— Ну, я не эксперт в этом деле. У нас во время прогулок происходит примерно так: Андрей тычет меня в бок и говорит: «Саня, начинай включать все свое обаяние — впереди красивая девушка идет». Он описывает меня всеми возможными литературными способами, а я иду действовать (смеется). Почему-то мне девушки часто не могут отказать в знакомстве.
— Какие у тебя трудности возникают в бытовом плане? Не может же быть Андрей или кто-то другой все время рядом с тобой?
— Родители на общую беду купили индукционную плиту. Она сенсорная, без кнопок. Вот с ней приходится помучиться — я порой даже яйца не могу себе на ней пожарить. Приходится микроволновкой пользоваться. Я вообще-то в еде не нуждаюсь, родители ее оставляют, когда уходят на работу. Но иногда хочется быть самостоятельным. Могу себе салатик порезать, бутерброды сделать, чай налить и даже не обжечься.
— Но без лишней необходимости один стараешься на улицу не выходить?
— Раньше да, сейчас уже нет. Я сам из Коркино, а после переезда в Челябинск было боязно выходить в город. Незнакомая обстановка немного пугала. При необходимости могу сейчас выйти, но люди разные бывают. Не раз сталкивался с их агрессией. Поэтому стараюсь все-таки не рисковать.
— Можешь привести примеры?
— Да, их очень много. Скажем, еду я как-то в транспорте… тот, который с рогами.
— Троллейбус, что ли?
— Да, именно! Я ж, как вы понимаете, его никогда не видел. Друзья объясняли, что это типа автобуса, но с рогами. Держу в руках мелочь, чтобы с кондуктором за проезд рассчитаться. Протягиваю ей руку, а она мне. Наступает немая пауза, после чего слышу: «Опять наркоман. Сколько вас развелось! Иди проспись!» Я аж онемел от оцепенения. Друг вступился, объяснил, что я ничего не вижу. А она даже не подумала извиниться.
«Инвалидами по зрению люди рождаются или становятся. Я убежден, что первой категории гораздо сложней — у них отсутствует восприятие картинки мира, им не с чем сравнивать. Я увидел Сашу, работая в школе. Вижу — парень физически очень развитый, целеустремленный. Начали с ним работать. Но гораздо сложней было подобрать для него лидера. Сколько я вариантов перебрал… Мало найти сильного и быстрого легкоатлета. Нужно, чтобы он в психологическом плане подходил Саше. Не сойдутся характерами или взглядами — не будет хорошего результата. Я с Андреем Южалкиным долго по этому поводу общался. Сразу ему объяснил, что будет очень непросто, потому что придется быть для Саши не просто лидером, но и духовным наставником», — рассказывает тренер Николай Юрьевич Слобцов.
«Мечтаю побывать на тренировке хоккейного „Трактора“»
— Саша, часто ли думаешь или мечтаешь о том, чтобы хотя бы на миг увидеть какое-нибудь событие, действие или картинку?
— Иногда думаю об этом. Скажем, едем с друзьями на озеро, а они говорят: «Вау! Как красиво!» На миг мысль проскакивает: «Блин, здорово было бы это увидеть».
— Так часто бывает?
— Нет, я стараюсь этого не допускать. Если такие мысли посещают слишком часто, то с ними сложно бороться, становится тяжело на душе.
— Знаю, что ты большой любитель хоккея, но не могу представить почему.
— Для меня хоккей — это поддержка трибун, эмоции, звук после броска по шайбе. Попробуй как-нибудь закрыть глаза и включить хоккейный матч. Я не знаю, сложится ли у тебя картинка и поймешь ли ты меня, но я испытываю большое удовольствие, когда «смотрю» хоккей.
— Наверное, эта картинка у меня сложилась бы, если бы ранее я видел хоккей и то, как в него играют.
— Да, возможно, и мне так было бы проще. Но хоккей я люблю. Более того, есть даже мечта — побывать на тренировке «Трактора», чтобы прочувствовать изнутри то, как ребята занимаются. Мне очень нравится эта команда. Особенно переживал за нее в 2012—2013 годах, когда во главе был Валерий Белоусов. Майкл Гарнетт, Максим Якуценя, Станислав Чистов, Андрей Попов, Антон Глинкин… Крутая была команда!
— Откуда у тебя такое желание?
— Да просто хочется зайти в раздевалку, почувствовать эту энергетику, взять в руку ловушку или другую экипировку. Ну и просто пожать ребятам руки. Особенно Анвару Гатиятулину. Мне кажется, это не только хороший тренер, но и замечательный человек.
«Я не забиваюсь в угол, не прячусь от людей»
— К чему у тебя еще интерес, помимо спорта? В чем мог бы себя проявить?
— О, на эту тему много думал и фантазировал. Будучи мальчишкой, я до конца не осознавал, что я ничего не вижу. Думал, это у всех так и это нормально. Поэтому и заявил родителям, что буду хоккейным вратарем. Но затем подрос и понял, что мне это не светит. Но уверен, что если бы был зрячим, то обязательно стал бы хоккейным голкипером. Сделал бы все зависящее, чтобы пробиться в челябинский «Трактор» и стать первым номером команды.
Мне вообще нравятся игровые виды спорта. Помню, как-то мой первый тренер Федор Николаевич Голендухин возродил в школе секцию по голболу. Это вид спорта для слепых: обычный спортзал 18×9 м, с двух сторон ворота, в каждой команде по три игрока и звенящий мячик. Задача одной команды — забить, другой — отразить бросок. При этом мяч нужно обязательно только катать, как в боулинге. Игроки ловят мячик своим телом, ориентируясь на звуки. Мне очень нравился этот вид спорта.
— Какие еще интересы, хобби, увлечения?
— Нравится на тандеме-велосипеде кататься. Накопил деньги, сам его купил. Теперь с другом катаюсь. Нравится слушать фильмы с тифлокомментированием (к привычной аудиодорожке добавляется закадровый голос, который объясняет, что происходит на заднем плане). Гулять с друзьями, купаться на озере. И вообще жизнь люблю.
— А есть какие-то страхи и переживания?
— Боюсь высоты. Да-да, не удивляйся! Оттого, что не видишь, что там, внизу, — от этого становится только страшней. Катался как-то на колесе обозрения. Вроде и не понимаешь, что под тобой пропасть, но ощущение высоты чувствуешь. Эта боязнь упасть давит, душа в пятки уходит. Хотя с парашютом я бы все-таки прыгнул.
— Какой из просмотренных фильмов произвел впечатление?
— Из последнего запомнился «Далекий космос». Вообще, больше люблю документальные и исторические фильмы, спортивные и биографические картины. К сожалению, в свободном доступе не так много с тифлокомментированием. Я бы все их послушал, но у нас в России это не поставлено на поток.
— Тебе не кажется, что люди, подобные тебе, более чистые душой? Они не склонны к предательству, плохим поступкам и т. п.?
— Сложный вопрос. Я думаю, это связано с тем, что мы понимаем, что своими словами и поступками можем ранить незнакомого человека. Потому что сами неоднократно оказывались в таких ситуациях. Людям-инвалидам и так досталось от жизни, но они не становятся от этого злыми и черствыми. Наоборот, они воспринимают жизнь такую, какая она есть. И поэтому неспособны на подлые и низкие поступки.
— Почему ты выходишь на улицу без специальных очков? Люди будут видеть, что ты незрячий, где-то смогут помочь.
— Ну, я с тросточкой хожу. А очки? Я их из принципа не надеваю. Если я их надену, ровно с этого момента я стану обычным слепым гражданином. А я не хочу таким быть. Хочу отличаться от всех. И доказать, что человек с отсутствием зрения может быть эффектным. Я не забиваюсь в угол, не прячусь от людей. Я хочу сам чего-то добиться в жизни, чтобы люди, глядя на меня, сказали: «Вау, да этот парень суперкрут!» С друзьями как-то общались, а один из них и говорит: «Ну ты вообще слепая ярость!» Мне почему-то так понравилась эта фраза, что я сделал принт с нею на свой свитер.
— Есть какие-то цели и мечты?
— Наверное, как и у любого человека, они одни и те же. Хочу любить и быть любимым, стать самым лучшим отцом для своего ребенка. Ну и Паралимпиада. Не знаю, получу ли я когда-нибудь шанс на ней выступить. Хотелось бы, но тут не все зависит от нас с Андреем. Будем дальше работать над собой, ставить новые рекорды, побеждать на соревнованиях. Желательно на международных. У меня есть желание показать всему миру себя. И пусть все увидят и запомнят мою «слепую ярость». Я верю, что мой час еще настанет.
