Поддводный фотограф из Усть-Лабинска Эрнст Антонов рассказал, как исследовал капитанскую рубку судна. На счету 49-летнего мужчины больше 800 погружений. 31 августа 1986 года пароход «Адмирал Нахимов» прибыл из порта Ялты в Новороссийск. Он стоял у причала более восьми часов. В 22.00 судно снова отправилось по маршруту. На борту — свыше 1200 человек. Это пассажиры и члены команды. Перед выходом из порта капитан Вадим Марков запросил информацию о возможных судах на горизонте. Ему рассказали, что к Новороссийску приближается сухогруз «Петр Васев». Он вез ячмень из Канады. Капитан сухогруза Виктор Ткаченко пообещал пропустить пароход. Однако лишь на малом расстоянии между судами он стал подавать команды в машинное отделение. В 23.12 сухогруз «Петр Васев» на скорости вошел в правый борт парохода. Капитан Вадим Марков в это время направлялся на капитанский мостик. Судном управляли его помощники. Они до столкновения несколько раз сигнализировали на сухогруз о том, по какому курсу идут.
После столкновения на борту «Адмирала Нахимова» отключилось электричество, пишут эксперты. Сигнал бедствия нельзя было передать по радио, поэтому капитан объявил тревогу. Среди пассажиров началась паника. Одни оказались заблокированы в своих каютах, другие с криками о помощи прыгали в воду. В 23.20 пароход «Адмирал Нахимов» затонул. Погибли 423 человека.
По данным разных источников, поисковые работы длились до конца сентября 1986 года. Во время поисков погибли два водолаза. Специально созданная правительственная комиссия приняла решение завершить поисковую операцию. 64 пассажира навсегда остались под водой. Примечательна и судьба членов судовых экипажей. Второй помощник капитана на пароходе «Адмирал Нахимов» утонул вместе с судном. Александр Чудновский сам принял такое решение. Мужчина во время всеобщей эвакуации спустился в каюту и заперся на ключ. Возможно, чувствовал свою вину за случившееся. По данным историков, за некоторое время до столкновения он вел наблюдение за приближающимся к «Адмиралу Нахимову» сухогрузом, уточнял порядок расхождения судов. Чтобы поднять тело Чудновского на поверхность воды, водолазам пришлось впоследствии ломать дверь каюты… Капитана «Адмирала Нахимова» Вадима Маркова и капитана «Петра Васева» Виктора Ткаченко в марте 1987 года приговорили к 15 годам тюрьмы. Однако в 1992-м они были помилованы. Ткаченко взял новую фамилию — Тальор — и переехал в Израиль. Исследователи пишут, что в 2003-м яхта, которой управлял Виктор Ткаченко (Тальор), потерпела крушение у берегов Канады. Мужчина погиб. Помилованный Вадим Марков умер в 2007-м после болезни. Он был капитаном-наставником на пассажирских судах в Одессе. Интересна и судьба сухогруза «Петр Васев». После аварии его отремонтировали, несколько раз переименовывали. В 2012-м судно списали и сдали на металлолом.
Пароход «Адмирал Нахимов» до сих пор лежит в Цемесской бухте Новороссийска на глубине больше 38 метров. Водная гладь в радиусе 500 метров официально признана местом захоронения жертв катастрофы. Постановка на якорь, погружения подводных аппаратов и отдельных водолазов здесь запрещены. Информация есть на сайте благотворительного фонда «Нахимовец». Он был основан в 1997 году с целью сохранения памяти о катастрофе и помощи семьям погибших.
Житель Усть-Лабинска Эрнст Антонов совершил погружение на пароход «Адмирал Нахимов» в сентябре 2014 года. По его словам, тогда они еще были разрешены. И то — в рамках ежегодной памятной акции. Родственники жертв катастрофы спускали на воду венок, а дайверы проводили мониторинг состояния судна.
— Попасть на пароход я очень хотел, — признался дайвер.
К месту трагедии группа из 12 человек выдвинулась из Геленджика на катере. Каждый участник прошел строгий отбор. Дайверы должны были соответствовать двум принципам: подготовленность и адекватность.
— Каждый из нас был уверен: напарник не кинется делать селфи на фоне парохода, не станет после выбрасывать снимки в социальные сети. У каждого человека в группе была своя задача. Кому-то доверили расчищать надпись «Адмирал Нахимов» на судне, мне — проверить состояние капитанской рубки, сделать снимки, — рассказал Эрнст Антонов.
Он отметил: важное значение в операции имело снаряжение. На нем был «мокрый» гидрокостюм. В таком дайвер выходит из воды в буквальном смысле мокрым. Некоторые участники группы облачились в «сухари». Такое одеяние дает дайверу возможность плавать, пока не надоест или не закончится воздух. При погружении первый участник группы отвечал за буй и веревку, которую следовало привязать к части судна. Без веревки на большой глубине трудно пройти 200 метров. Все дайверы были разбиты на пары и имели своего «бадди» (партнера). Едва они погрузились в воду, как на себе почувствовали тяжелую ауру парохода.
— Один человек вернулся с глубины 15 метров, другой — с 18. Что подействовало на них, люди объяснить не смогли, — вспоминает Эрнст Антонов.
Сам мужчина так описал свои ощущения: «Состояние неуютности». Мол, смешались в одно страх и грусть. С такими эмоциями дайвер прошел от носа до середины кормы судна. Первое, на что он обратил внимание, плохая видимость.
— Все вокруг было темно-сине-зеленое. Плывешь — и вдруг перед носом появляется часть корабля. На верхней палубе остались тросы от спасательных средств. Смотрел на них и в голове мелькала мысль: «Как на Титанике!» Вообще я был поражен своими внутренними ощущениями. Без видимой причины старался не шуметь. Помню, идем вдоль левого борта, в районе прогулочной палубы, и перед нами — провалы окон, дверей. Но не было ощущения безлюдности, какой-то «музейности». Напротив, казалось вот-вот выйдет матрос и спросит: «Вы что тут делаете?»
Ближе к центру верхней палубы Эрнст Антонов сделал снимки фрагментов искореженного метала. Это следы поисковых работ. Стоит повернуть голову, как видишь подводных обитателей — плывут медузы, стайки ставрид….
— Потерпевший крушение корабль служит им домом. Все было удивительным. В такие моменты роль фотографа отходит на второй план. Ты как будто останавливаешься во времени, вспоминаешь историю судна. Все, что знаешь о нем, как бы пролистываешь. Чувства? Тихая печаль. Я бы так сказал.
Примечательно, что Эрнст Антонов в один день совершил два погружения. С разницей в полтора часа. Во время второго захода он попал в капитанскую рубку.
— Меня встретила темнота. Луч фонаря выхватил заросшие зелеными водорослями окна, приборы. Например, на треноге стоял навигационный прибор, напоминающий прожектор. Когда находился внутри, ощущал, что здесь стояли люди, частично ответственные за трагедию. Из рубки выбирался с трудом из-за течения. Как будто что-то не отпускало! Еще помню, пришлось дышать из чужого октопуса (дыхательного аппарата). Фотографы — натуры увлеченные. Они суетятся больше других, постоянно ищут удачный ракурс. Из-за этого и воздуха расходуют больше.
По словам Эрнста Антонова, операция по погружению завершилась обычно. Был подъем на корабль и сбор снаряжения. Дайвер отметил, что в Черном море много «рэков» (затонувших суден и других объектов), однако их исследование требует не только огромного желания, но и денег. Например, место на катере и баллон с воздухом обошлись каждому из участников погружения на «Адмирал Нахимов» около пяти тысяч рублей. Зачастую дайверы проводят исследования за свой счет…
