Семья трехмесячного мальчика, умершего 12 августа в детской больнице села Мысхако, сомневается в выводах судебно-медицинской экспертизы (СМЭ) о причинах смерти ребенка.
Родные считают, что сотрудники больницы уронили малыша и пытаются списать его гибель на ряд заболеваний у грудничка. Заключение судмедэксперта ГБУЗ «Бюро СМЭ» Минздрава Краснодарского края на восьми листах 11 сентября получила на руки сестра Виктории Тонких Юлия Стефанец. У родных сразу же возникли вопросы и к медикам, и к следствию — почему вероятность черепно-мозговой травмы, из-за которой, по предварительному заключению судмедэкспертизы, наступила смерть ребенка, больше не фигурирует в повторных медицинских заключениях и не рассматривается следствием?
Напомним, как сообщало ИА REGNUM, 6 августа текущего года у семьи Тонких органы опеки забрали трехмесячного сына и трехлетнюю дочь, мотивировав это ненадлежащим исполнением родительских обязанностей. По данным представителей АРКС, согласно акту от 6 августа 2015 г., причиной изъятия детей послужили отсутствие продуктов питания, смены белья, оборудованного места для сна. По словам матери детей Виктории Тонких, никаких документов во время своего визита представители надзорных ведомств не предъявили, а в качестве условия возврата детей потребовали справку о том, что отец семейства трудоустроен. Спустя 6 дней мальчик умер в детской городской больнице села Мысхако города Новороссийска. Согласно справке о смерти, ребенок скончался в результате очаговой травмы головного мозга. Следственные органы возбудили уголовное дело по части 2 статьи 109 УК РФ о причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей, было назначено проведение судебно-медицинской экспертизы на предмет установления точной причины смерти.
«Посмотрите на заключение судмедэксперта. В нем упоминается об окончательном свидетельстве о смерти, выданном нам 12 августа, — отек головного мозга, очаговая травма головного мозга, контакт с тупым предметом с неопределенными намерениями. А следом речь идет о другом окончательном свидетельстве от 24 августа, «выданном взамен первого окончательного (?)», причем номер первого документа указан неверно… Так вот, в этом другом снова говорится об отеке мозга, но о травме уже речи нет, а указываются «другие нетравматические внутричерепные кровоизлияния». Получается, нас подводят к тому, что ребенок сам внезапно умер? Но тяжелыми заболеваниями, от чего это могло произойти, мой племянник не болел», — прокомментировала ситуацию Юлия Стефанец.
Женщина также рассказала, что на днях получила на руки постановление следователя, занимающегося уголовным делом по факту гибели ребенка, — о назначении нового, комиссионного судебно-медицинского исследования.
«В этом постановлении следователь Мокров, основываясь на заключении первой СМЭ, говорит, что «смерть Тонких Р. М. наступила в результате отека и набухания головного мозга на фоне сосудистой патологии головного мозга нетравматического генеза». Еще следователь заинтересовался ссадиной на подбородке и гематомой на левой щеке. Может быть, это связано с действиями реаниматологов, могла быть жесткая реанимация. Тут же есть оговорка, что такие повреждения обычно квалифицируются как не причинившие вреда здоровью. Дальше перечислены заболевания, которые судмедэксперт выявил, — бронхит, бронхопневмония, продуктивный арахноидит, дисфункция желез внутренней секреции. А я не припомню, что племянник чем-то таким болел до того, как детей увезли в больницу. И дальше следователь ставит экспертам вопросы о том, могли ли какие-то действия врачей во время беременности Вики и лечения мальчика привести к сосудистой патологии мозга? Или, может, заболевания свою роль сыграли в его смерти? О черепно-мозговой травме речи не идет — следствие, похоже, такую версию вообще не рассматривает. Назначена еще одна экспертиза, и проводить ее поручили тем же сотрудникам краевого Минздрава», — рассказывает Юлия Стефанец.
По словам Стефанец, региональным специалистам родные мальчика не доверяют, на объективное расследование не надеются и боятся, что дело могут «замять». Поэтому семья составила и отправила обращение в Следственный комитет РФ и президенту России Владимиру Путину, попросив федералов и главу государства взять ситуацию на особый контроль.
Добавим, сразу после произошедшей в семье Тонких трагедии представители ряда родительских организаций высказали сомнения по поводу законности действий сотрудников опеки.
«У нас есть большие сомнения в том, что ребенок был отобран на основании закона, потому что согласно статье 77 Семейного кодекса РФ дети могут быть отобраны из семьи только в случае, если есть непосредственная угроза их жизни или здоровью. У нас есть сведения, что семья совершенно нормальная — не алкоголиков, не наркоманов. Единственное, что родители — сироты сами, и, конечно, они социально незащищенные», — заявила в интервью ТРК «Звезда» член экспертного совета Госдумы РФ по вопросам семьи, женщин и детей, представитель АРКС Ольга Леткова.
По информации ТРК, историю с гибелью малыша пытались замять еще в августе, сразу после инцидента — «в пользу этого говорит тот факт, что отснятые местным телевидением комментарии представителей Следственного комитета исчезли. По запросу телеканала «Звезда» телекомпания не смогла их предоставить, а исходные материалы оказались уничтоженными», — сообщается в сюжете телерадиокомпании.
Добавим, центральный совет АРКС опубликовал на своем сайте заявление, в котором потребовал у правоохранителей дать правовую оценку действиям инспектора ПДН ОП (ПД) УМВД по Новороссийску старшего лейтенанта полиции Л. Б. Носковой, выдавшей разрешение на изъятие мальчика из семьи, и всех иных лиц, осуществлявших отбирание детей из семьи Тонких. Также общественники потребовали разъяснений, на каком основании детей длительное время удерживали в больнице, в то время как родители были фактически отстранены от выполнения своих родительских обязанностей без решения суда об ограничении или лишении их родительских прав.
«Свидания с детьми им были строго запрещены, невзирая даже на то, что трёхмесячный малыш находился на грудном вскармливании и нуждался в материнском молоке. И только после смерти ребенка, вызвавшей большой общественный резонанс, старшую дочку беспрепятственно вернули домой. Почему отбирание, как и возвращение ребёнка, происходило без каких-либо объяснений о причинах нахождения ребёнка вне семьи помимо воли родителей и без предъявления письменных документов?» — говорится в заявлении родительской организации.
