Пароход «Адмирал Нахимов» 30 лет покоится на дне Цемесской бухты у мыса Дооб. И почти каждый год родственники погибших со всего бывшего Союза приезжали в наш город, чтобы опустить венок на месте катастрофы. Кто был движущей силой этой памяти? И состоится ли скорбный рейс в этом году?
«31 августа 1986 года при выходе из Новороссийской бухты пароход «Адмирал Нахимов» столкнулся с балкером «Петр Васёв» и затонул через 7-8 минут. Место катастрофы — Цемесская бухта, время крушения — 23:12-23:20. Во время крушения погибло 423 человека», — эта информация облетела все мировые СМИ.
В Новороссийске хорошо помнят о трагических событиях 1986-го.Иван Тимофеевич Потапенко был тогда заместителем председателя горисполкома.
— В конце августа, — вспоминает он, — я как раз ушел в отпуск, гостил у брата. 1 сентября приехал племянник и сообщил: «Нахимов» утонул!». Какой отпуск? Вернулся в Новороссийск, 2-го числа вышел на работу. В моем кабинете заседала московская комиссия, которая проводила опознания: людям показывали фотографии погибших родственников. В феврале 1987-го меня избрали заместителем председателя исполкома. В начале лета было издано распоряжение Совета Министров РСФСР установить памятный знак в Кабардинке к первой годовщине гибели «Нахимова», меня назначили ответственным за строительство. Уверен: и сегодня важно рассказывать людям о том, что тогда произошло, потому что народ, который забывает о прошлом, не имеет будущего.
— В те годы я служил на погранично-сторожевых кораблях офицером, — говорит первый заместитель капитана морского порта Новороссийск по безопасности мореплавания Владимир Королев. — Непосредственного участия в спасательной операции не принимал, но хорошо помню, как наш пограничный катер первым прибыл на место и поднял более 100 человек. Прошли годы, но все это близко к сердцу воспринимается.
— 1 сентября ночью меня вызвали на работу, — рассказывает участник спасательной операции, водолаз Юрий Смага, который первым спустился на затонувший «Нахимов». — Картина была тяжелая: мы пришли, когда пароход уже лежал на грунте. Работали до окончания спасательной операции, не выезжая. Под воду спускались парами, все шло конвейером, круглые сутки. Те, кто отработал шестичасовую смену, уходил отдыхать на теплоход «Юность», потом снова заступали — и так почти три недели.
— Среди членов экипажа у меня было много близких друзей, — говорит Григорий Дубровин, который в те годы был водолазом второго класса, — но, слава богу, все, кого знал, остались живы. 1 сентября мы должны были идти на повышение квалификации в Новороссийской мореходной школе на 3 месяца, но случилась беда, и водолазов, прибывших тогда со всего Союза, задействовали в спасательных работах. Вызвали ночью, в первые несколько дней мне довелось полностью обследовать пробоину на судне «Петр Васёв». Потом нас направили к месту затопления «Нахимова». Поднимать погибших было тяжело: люди как восковые куклы, девушки совсем молодые… Однако никто из водолазов не отказался от участия. Всего в ликвидации последствий участвовало больше 60 человек. Страха не было, но… представьте, каково это, когда ночью один работаешь в корпусе, а потом на палубе возле себя складываешь тела тех, кого удалось поднять. Я знал военного водолаза мичмана Сергея Шардакова — одного из тех, кто погиб во время поисковых работ с 18 на 19 сентября (первым 11 сентября погиб Юрий Полищук. — ред.). Столько лет прошло, но говорю — и мороз по коже…
— К 14 часам нас вызвали на работу в АСПТР (Новороссийское управление аварийно-спасательных подводно-технических работ. —ред.) и сообщили, что затонул «Адмирал Нахимов», — вспоминает участник спасательной операции Виктор Семенюк. — На катере отправили к месту событий: когда прибыли, видели, как выходит воздух. Первым пошел под воду Юрий Смага с видеокамерой, благодаря которой на мониторе отражалась реальная картина происходящего. Возглавлял правительственную комиссию Гейдар Алиев. Я пробыл там весь период. Официально операция продолжалась со 2-го по 18 сентября, потом начался шторм и работы прекратились. Мы прошерстили судно от носа до кормы — продолжать поисковые действия не было смысла.
— Последний спуск был мой, — говорит Алексей Черкашин, — я поднял утонувшего мичмана Сергея Шардакова, после чего операцию прекратили. За все время проведения спасательных работ лично я поднял тела 66 человек.
— За четверо суток, в течение которых находился на месте трагедии, я поднял 21 погибшего, — вспоминает Александр Жарлинский, в то время водолаз третьего класса. — На другой участок перевели на некоторое время в связи с личными обстоятельствами: в середине сентября у меня была свадьба. Но потом вернулся. На следующий год участвовал в откачке мазута с борта затонувшего судна: такая операция в Советском Союзе была осуществлена впервые.
— Я был в командировке в Геленджике, потому к месту прибыл только 2 сентября, — уточняет участник спасательной операцииАнатолий Литовских. — В живых уже никого не было: тех, кому удалось спастись, подняли на катера, прибывшие в ночь трагедии.
«Мои родители отправились в свадебное путешествие на «Нахимове», оба выжили. До сих пор 31 августа каждый год отмечаем их второй день рождения», — написала несколько лет назад одна из посетительниц страницы благотворительного фонда «Нахимовец», который с 1997 года работает в Одессе. Его основала Галина Андриевская, мать которой была членом экипажа и погибла в роковую ночь. Сегодня фонд возглавляет дочь Андриевской Наталия Рождественская, вот что она рассказала корреспонденту «НН»:
— Моя бабушка, Пархоменко Валентина Николаевна, проработала на пароходе «Адмирал Нахимов» 18 лет. В последние годы была заведующей камерой хранения. Я все школьные каникулы проводила на пароходе. Утром 1 сентября 1986 года официальной информации о трагедии еще не было, но слухи по Одессе расползлись быстро. Мама заволновалась. В справочной одесского морвокзала сказали, что «Нахимов» стоит в Сочи, но мама дозвонилась до отдела кадров Черноморского морского пароходства, ей сухо ответили: «Нахимов» затонул вблизи Новороссийска, списки погибших уточняются». «Почему она не позвонит и не скажет, что у нее все в порядке?» — расплакалась мама и тут же выехала в аэропорт. Ночью сообщила: «Среди живых нет, среди мертвых нет». Каждый день она рассказывала, что удалось узнать. Были и ложные надежды: родственники пропавших верили, будто внутри судна образовались воздушные пробки, там находятся живые люди, и водолазы слышат, как они стучат. Конечно, мы надеялись, что бабушка среди них. Но… ее подняли на пятый день. Мама приехала домой седая, постаревшая лет на 15. Везла цинковый гроб в грузовом самолете. Последним человеком, который видел бабушку на «Нахимове» живой, была бельевая Зинаида Марчук: они вдвоем стояли на прогулочной палубе «Нахимова», на Зинаиде Ивановне был надет спасательный жилет, а бабушка держала его в руках. Последние слова бабушки: «Господи, что это будет!». В следующее мгновение вода хлынула на палубу.
На протяжении многих лет к месту гибели парохода благодаря материальной поддержке Черноморского пароходства организовывались рейсы памяти, но потом финансирование прекратилось, рассказывает Наталия Рождественская.
— Когда администрация ЧМП отказалась содействовать рейсам скорби, мама очень расстроилась. «Я свою мамочку нашла, привезла и похоронила. Но ведь там же остались люди! Неужели никто не придет на их морскую могилу?.. Я создам фонд! Даже если никто не поддержит, сама выйду в море и опущу на воду цветы», — говорила она. Конечно, маму поддержали. Сложностей было много, однако благодаря ей в фонд начали приходить не только родственники погибших, но и спасшиеся пассажиры, члены экипажа. Перед 20-й годовщиной мама легла на операцию, долго пролежала в реанимации (парализовало левую часть тела). В первый день, когда ее перевели в послеоперационную палату, она потребовала: «Дай мобилку! Я лежу, а ведь нужно годовщину готовить». Я убеждала ее поберечь себя, но мама сказала: «Обещай, что фонд будет работать. Люди должны ездить в Новороссийск, и музей должен быть!» Я обещала. В тот же день у мамы не выдержало сердце. Я приняла от нее эту ношу и огромную ответственность — и перед мамой, и перед живущими, и перед погибшими.
Кроме рейсов памяти, «Нахимовец» оказывает посильную помощь членам фонда, организует мероприятия в Одессе.
— Проводим выставки, в том числе в Новороссийске. У меня есть макет «Нахимова», который изготовил Моржаков Сергей из Новосибирска, хранится одеяло, спасательный круг и другие предметы с «Нахимова»: посуда с его логотипом, посадочный талон, часы, в которых люди прыгали в воду. Время на них остановилось в тот самый момент. Есть кукла из сувенирного киоска «Адмирала Нахимова». Еще бобина из комнаты киномеханика, фильма на ней уже нет, но, наверное, был тот, что последним крутили на борту судна, — «Я любил вас больше жизни». Фонд в лице мамы оказывал и моральную поддержку людям. Была такая история: на «Нахимове» погибла женщина по имени Евдокия. У нее остался двухлетний сын, которого взяла на воспитание тетя и вырастила как своего, не рассказывая ему, что он племянник. Помню, как мальчик на катере в Новороссийске на вопрос журналиста «Кто у тебя погиб?», ответил: «Тетя, мамина сестра». Мальчик подрос, и нашлись «добрые люди», рассказали правду. Он разозлился на тетку и сбежал из дома. Моя мама сразу выехала к ним и жила там, пока конфликт не был исчерпан.
В последнее время, говорит Наталия Рождественская, помощи от портов не было никакой, и приходилось собирать на поездку «с миру по нитке»:
— Много лет нас поддерживал, в том числе финансово, житель Новороссийска Андрей Леонов — автор сайта, на котором вы меня нашли. Он же к 25-й годовщине проспонсировал издание книги Ирины Кулишкиной «Адмирал Нахимов» от А до Я». Особая благодарность администрации города, которая на протяжении долгих лет оказывает серьезную поддержку. Помогает до сих пор новороссиец Виктор Роговский, который много лет разрабатывает для нас макеты, логотип, сверстал книгу Кулишкиной. Очень поддерживал золотой наш человек, председатель Южной территориальной организации РПСМ Попов Николай Яковлевич. Все члены «Нахимовца» признательны Королеву Владимиру Александровичу — первому заму капитана морского порта Новороссийск по безопасности мореплавания. Когда мы не могли приехать, он не только инициировал выход в море на катере, но и рассказывал о том, как все прошло. Матери детей, для которых «Нахимов» стал могилой, плакали в трубку: «Дай, Боже, здоровья цієї людині! Ми дуже, дуже вдячні йому…».
— В этом году, как и в прошлом, мы не приедем в Новороссийск — Украина запретила прямые автобусные рейсы через Крым, а ехать на перекладных слишком дорого и физически тяжело, ведь среди родственников погибших немало пожилых, — с болью говорит Наталия Николаевна. — Желающих почтить память погибших в Новороссийске было около 50 человек. Наши обращения пропустить в виде исключения автобус с участниками памятного рейса не увенчались успехом. Поэтому мероприятия проведем лишь в Одессе. Не теряем надежды на то, что ситуация когда-нибудь изменится.
— 30 лет — круглая дата. Мы собрали совет ветеранов — участников событий 1986 года, — говорит Олег Фурманов, заместитель председателя общественной организации «Водолазы Новороссийска». — 31 августа выйдем в море на катере, чтобы около полудня возложить венки у места, где затонул «Нахимов».
В канун 30-летия со дня крушения парохода «Адмирал Нахимов» с участием администрации города, порта, военных водолазов, представителей духовенства и СМИ будут организованы памятные мероприятия с выходом катера «Владимир Шапурко» к месту трагедии, чтобы в память о погибших опустить на воду венки.
